Россия, Украина и Беларусь – это и есть святая Русь

Выдержки из статьи    Кирилла   Фролова « Карпато-русское москвофильство — “белое пятно” отечественной  истории и культуры»

Несмотря на многовековые усилия  Запада , в лице Речи Посполитой и Австро-Венгрии, по насаждению идеологии украинского  и белорусского сепаратизма, даже на землях Галицко — русского княжества, захваченных Польшей еще в XIV веке, и на Подкарпатской Руси, именно русское национальное самосознание и чувство принадлежности к русской культуре господствовали среди галицких и карпатских “русинов” вплоть до начала нашего столетия.

Русское национальное возрождение в Галиции и Закарпатье во второй половине XIX века является неопровержимым историческим фактом. Таким же фактом является и геноцид русского народа, развязанный австрийскими властями на рубеже XIX-XX вв., унесший более 60 тыс. жизней, практически уничтоживший русскую национальную интеллигенцию Галичины. Таким же фактом является и провокационная роль в этом геноциде “австро-украинской партии” и ее “духовного” вождя греко-католического митрополита Андрея Шептицкого. Показательно также то, что большевисткая власть встала на сторону “украинского” меньшинства, а не русского большинства по всей территории южной России.

Галицкая Русь была насильственно отделена от русских земель в последней четверти XIV века, попав в подчинение польским королям. Феодальная раздробленность и внутренние противоречия привели к гибели древнерусского государства: обескровленные внутренней борьбой части Руси потеряли свою независимость и были оккупированы татарами, поляками и литовцами. Древнерусская столица — Киев была низведена в польско-литовском государстве до уровня уездного города. Случившаяся трагедия постепенно привела к отрезвлению русского народа, вызвала потребность в национальной консолидации и духовном возрождении. И Галицкая Русь не только не отступила тогда от общерусского православного единства, но была в его авангарде. Именно коренной галичанин святитель Петр был идеологом объединения Русских земель вокруг Москвы.

В XVII веке  католические иезуиты Ватикана   придумывают новую идею, призванную не допустить консолидации русского народа и усиления влияния Русской Православной Церкви, что было бы гибельным для с трудом сколоченной Брестсткой унии и трещавшей по швам Речи Посполитой.

К какому же народу и к какой стране жители Киева и Львова причисляли себя?

Ответ находим у знаменитого южнорусского филолога и историка Михаила Александровича Максимовича, предком которого являлся св.Иоанн Максимович, митрополит Табольский, просветитель Сибири, а потомком — св.Иоанн Максимович, архиепископ Сан-Францисский, великий святитель и чудотворец XX века. В 1843 г. Михаил Максимович написал свою знаменитую работу “Об употреблении названий Россия и Малороссия в Западной Руси”, которую уместно процитировать: “Не очень давно было толкование о том, будто киевская и вся западная Русь не называлась Россией до ее присоединения к Руси восточной: будто и название Малой России или Малороссии придано Киевской Руси уже по соединении ее с Русью Великой или Московской. Чтобы уничтожить навсегда этот несправедливый и нерусский толк, надо обратить его в исторический вопрос: когда в Киеве и в других западно-русских областях своенародные имена Русь, Русский начали заменять по греческому произношению их, именами Россия, Российский?

Какое же было подинное отношени киевлян, вольнян и львовян той эпохи е северной, Московской Руси?

Согласно “Синопсису”, “русский”, “российский”, “славянороссийский” народ — един. Он происходит от Иафетова сына Мосоха (имя последнего сохраняется в имени Москвы)

Таким образом, по “Синопсису”, Россия — едина. Ее начальный центр — царственный град Киев. Москва — его законная и прямая наследница в значении общего “православно-российского” государственного центра. Весь русский нарорд един, и временное отделение его части от России в другие государства (Польшу и Литву) “милостью Божией” завершается воссоединением в единое “государство Российское” (И.И.Лаппо. Идея единства России в Юго-Западной Руси. Прага, 1929)

В результате воссоединения 1654 г. уроженцы Киева и Львова, начиная с XVIII, сделались хозяевами положения на научном, литературном и церковном поприще России. Подавляющее большинство епископов Русской Православной Церкви, предавших анафеме в 1709 г. гетмана Мазепу, — малороссы. В том числе: коренной запорожский казак архиепископ Димитрий (Туптало), написавший “Слово о Полтавской победе”, где сравнивает Мазепу с Иудой

                 Латино-польский геноцид

 В 1667 г. заключается Андрусовский мир с Польшей, фактически спасший это государство и на целые сто лет отодвинувший воссоединение Белоруссии, Холмщины и Подолии. Фактом являются и переговоры старообрядческих лидеров, в первую очередь Морозовых с представителями Речи Посполитой о сепаратном мире, сдаче полякам Малороссии по формальной причине ее испорченности “латинизмом” (это к вопросу о старообрядческих амбициях в вопросе отстаивания “русской идеи”).

На землях, отошедших Польше, начался геноцид, и земли Западной Руси стали колонизироваться поляками.
В течение 30-40 лет происходит почти полное уничтожение Православия — сначала Православные братства лишаются прав и привилегий, затем в Православную иерархию вводятся тайные католики.

Темная ночь опустилась над Галицкой Русью, однако православное русское самосознание не угасло.

Как писал “патриарх” галицко-русского национального возрождения Адольф Добрянский, на рубеже XVIII-XIX вв. русский язык в тайне преподавался из поколения в поколение в нескольких аристократических семьях Галичины и Подкарпатской Руси (в том числе и в семье Добрянских) — все остальное — ополячено и онемечено, для народа осталась одна ниточка — церковно-славянский язык. Именно благодаря его сохранению стало возможно галицко — и карпато-русское национальное возрождение и воскрешение Православной веры на этих русских землях.
Российская императрица Екатерина II потом каялась и признавала свою ошибку — сдачу Галицкой Руси Австро-Венгрии.

Русская троица (1834-1837). Три студента богословского факультета Львовского университета, Маркиан Семенович Шашкевич, Иван Николаевич Вагилевич и Яков Федорович Головацкий, назвав себя “русской троицей”, впервые в Галичине в открытую заявили: как на небе Бог в Троице един, так на земле Русь триединая: Великая, Малая и Белая Русь — одна русская земля.

Галицкая Голгофа

Как же происходило насаждение “украинства” на Галицкой и Карпатской Руси?

Шептицкий пригласил из России Михаила Грушевского, который пишет, за очень большие деньги, свою версию южнорусской истории, сводящуюся , в общих чертах, к теории известного идеолога польского реваншизма 19 века, преподавателя Уманского Василианского лицея Франциска Духинского о, якобы, неславянском, финно-угорском происхождении великороссов.

Создается “Украинская народно-демократическая партия”, костяк которой составляет поставленное Шептицким униатское духовенство, “Научное товарищество им.Т.Шевченко. Газеты “Дiло”, “Руслан”. Все это полностью финансируется Австрией. В 1890 г. “австро-украинцы” заключают пакт с австрийскими властями, называемый в “мазепинской” пропаганде “Великим переломом”. Суть его в следующем:
1. Верность Ватикану.
2. Верность Австрии
3. Союз с поляками.(Ф. Аристов, цит. соч.,стр.26).
Тогда же, Барвинский, один из лидеров “мазепинцев” заявил: “Нам не нужно никакой полиции, мы сами будет жандармами”. Речь шла об “охоте” на православных и русофилов.

После первой мировой войны Галичина стала называться «Западной Украиной»

Далее приведем отрывки из работ И.И.Тероха и Василия Романовича Ваврика — известных галицко-русских деятелей. Лексика и стилистика авторов сохранены.
Итак, И.Терех: “Украинизация Галичины” (“Свободное слово Карпатской Руси”, 1960 (9-10).
“Весь трагизм галицких “украинцев” состоит в том, что они хотят присоединить “Великую Украину”, 35 млн., к маленькой “Западной Украине”  — 4 млн., то есть, выражаясь образно, хотят пришить кожух гудзику (пуговце. — Ред.), а не гудзик к кожуху. Да и эти 4 млн. галичан нужно разделить надвое. Более или менее половина из них, то есть те, которых полякам и немцам не удалось перевести в украинство, считают себя издревле русскими, не украинцами, и к этому термину как чужому и навязанному насильно они относятся с омерзением.

Они всегда стремились к объединению не с “Украиной”, а с Россией как с Русью, с которой они жили одной государственной и культурной насильно внедряемым немцами, поляками и Ватиканом, нужно отнять порядочный миллион несознательных и малосознательных “украинцев”, не фанатиков, которые, если им так скажут, будут называть себя опять русскими или русинами.

Остается всего около полмиллиона “завзятущих” галичан, которые стремятся привить свое украинство (то есть ненависть к России и всему русскому) 35 миллионам русских людей, южной России, и с помощью этой ненависти создать новый народ, литературный язык и государство.

Здесь будет уместно изложить вкратце историю украинизации поляками, а затем немцами Галицкой (Червонной) Руси, о которой “украинцы” умалчивают, а мир о ней н знает.
После раздела старой Польши в 1772 году, и присоединения Галичины к Австрии, после неудавшихся польских восстаний в России (1830 и 1863) и в Австрии (1848) с целью восстановления польского государства, польская шляхта Галичины, состоявшая из крупных латифундий, заявила свое верноподданичество Францу Иосифу и в награду получила полную власть над всей Галичиной, русской ее частью.

Получив такую власть, поляки и их иезуитское духовенство продолжали, как и в старой Польше, полонизировать и окатоличивать коренное русское население края. По их внушению австрийские власти неоднократно пытались уничтожить слово “русский”, которым с незапамятных времен называло себя население Галичины, придумывая для него разные другие названия.

В этом отношении особенно прославился наместник Галичины — граф Голуховский, известный русоед. В 60-х годах прошлого столетия поляки пытались уничтожить кириллицу и ввести вместо нее для русского населения латинскую азбуку. Но бурные протесты и чуть ли не восстания русского населения устрашили венское правительство, и польские политические махеры вынуждены были отказаться от своего плана отделить русский галицкий народ от остального русского мира.

Дух национального сепаратизма и ненависти к России поляки постоянно поддерживали среди русского населения Галичины, особенно среди не интеллигенции, лаская и наделяя теплыми местечками тех из них, которые согласны были ненавидеть “москалей”, и преследуя тех, кто ратовал за Русь и православие. В 1870-е гг. поляки начали прививать чувство национального сепаратизма и галицко-русскому сельскому населению, крестьянству, учредив для него во Львове с помощью вышеупомянутой т.н. интеллигенции общество “Просвiта”, которое стало издавать популярные книжечки злобно сепаратистко-русофобского содержания.

До конца XIX в. термины “Украинец”, “украинский” были употребляемы только кучкой украинствующих галицко-русских интеллигентов. Народ не имел о них никакого понятия, зная лшиь тысячелетиями названия — Русь, русский, русин; землю свою называл русской и язык свой — русским.

В учебнике литературы на первом месте помещается в искаженном переводе на галицко-русское наречие монография Н.Костомарова “Две русские народности”, где слова “Малороссия”, “Южная Русь” заменяются термином “Украина” и где подчеркивается, что “москали” похитили у малороссов имя “Рсь”, что с тех пор они остались как бы без имени и им пришлось искать другое название. По всей Галичине распространяется литература об угнетении украинцев москалями. Оргия насаждения укринства и ненависти к России разыгрывается во всю.

Россия, строго хранящая принципы невмешательства в дела других государств, ни словом не реагировала в Вене на польско-немецкие проделки, открыто направленные против русского народа. Галичина стала Пьемонтом украинства. Возглавлять этот Пьемонт приглашается из Киева Михаил Грушевский. Для него во Львовском университете учреждают кафедру “украинской истории” и поручают ему составить историю “Украины” и никогда не существовавшего “украинского народа”. В награду и благодарность за это каиново дело Грушевский получает “от народа” виллу — дом и именуется “батьком” и “гетманом”.

 Со стороны украинствующих начинают сыпаться клевета и доносы на русских галичан, за что доносчики получают от правительства теплые места и щедро снабжаются авторийскими кронами и немецкими марками. Тех, кто остаются русскими и не переходят в украинство, обвиняют в ом, что они получают “царские рубли”. Ко всем передовым русским людям приставляются сыщики, коим ни разу не удалось перехватить эти рубли для вещественного доказательства.
Население Галичины на собраниях и в печати протестует против нового названия и нового правописания. Посылаются записки и делегации с протестами к краевому и центральному правительствам, но ничего не помогает: народ, мол, устами своих представителей в сейме потребовал этого.

Насаждения украинства по деревням идет туго, и оно почти не принимается. Народ держится крепко своего тысячелетнего названия. В русские села посылаются учителя украинофилы, а учителей с русскими убеждениями оставляют без места…
Русское униатское духовенство (священники были с университетским образованием) был чрезвычайно любимо и уважаемо народом, так как оно всегда возглавляло борьбу за Русь и русскую веру и за улучшение его материального положения, было его вождем, помощником, учителем и утешителем во всех скорбях и страданиях в тяжелой неволе. Ватикан и поляки решают уничтожить это духовенство. Для этой цели они ставят во главе русской униатской церкви поляка графа Шептицкого, возвысив его в сан митрополита. Мечтая стать униатским патриархом “Великой Украины от Кавказа до Карпат”, Шептицкий относился к нерадивостью к миссии, для которой наметили его поляки, в планы которых вовсе не входило создание Украины под Габсбургами или Гогенцоллернами, а исключительно ополячивание русского населения для будущей Польши.

Возвращаясь к насаждению украинства в Галичине, нужно отметить, что с назначением Шептицкого главной униатской униатской церкви прием в духовные семинарии юношей русских убеждений прекращаются. Из этих семинарий выходят униатские священники заядлые политиканы-фанатики, которых народ звал “попиками”.

С церковного амвона они, делая свое каиново дело, внушают народу новую украинскую идею, всячески стараются снискать для нее сторонников и сеют вражду в деревне. Народ противится, просит епископов сместить их, бойкотирует богослужения, но епископы молчат, депутаций не принимают, а на прошения не отвечают. Учитель и греко-католический “попик” мало по малу делают свое дело: часть молодежи переходит на их сторону, и в деревне вспыхивает открытая вражда и доходит до схваток, иногда кровопролитных. В одних и тех же семьях одни дети остаются русскими, другие считают себя “украинцами”.

Малосознательных жителей деревни “попики” постепенно прибирают к своим рукам. Начинается вражда и борьба между соседними деревнями: одни другим разбивают народные собрания и торжества, уничтожают народное имущество (народные дома, памятники — среди них памятник Пушкину в деревне Заболотовцы).

Массовые кровопролитные схватки и убийства учащаются. Греко-католические и светские власти на стороне воинствующих “попиков”. Русские деревни не находят нигде помощи. Чтобы избавиться от “попиков”, многие из униатства возвращаются в Православие и призывают православных священников.

Православные богослужения разгоняются жандармами, православные священники арестовываются и им предъявляется обвинение в государственной измене,  клевета о “царских рублях” не сходит со столбцов украинофильской печати. Русских галичан обвиняют в “ретроградстве” и т.п., тогда как сам клеветники украинофилы, пользуясь щедрой государственной помощью отличались звериным национализмом и готовились посадить на престол Украины судившегося после войны за обман во Франции — пресловутого Габсбурга “Василия Вышиваного”.

Против украинской пропаганды решительнее всех реагировала галицко-русская студенческая молодежь. Она выступила против украинской “Новой эры” открытым движением — “Новым курсом”. Галицко-русские народные и политические деятели, опасаясь усиления террора, вели все время консервативную, осторожную и примирительную политику с поляками и австрийскими властями. Чтобы не дразнить ни одних, ни других, они придерживались в правописании официального термина “русский” (с одним “с”) и всячески пытались замаскировать свои настоящие русские чувства, говоря молодежи: “Будьте русскими в сердцах, но никому об этом не говорите, а то нас сотрут с лица земли. Россия никогда не заступалась за Галичину и не заступится. Если мы будем открыто кричать о национальном единстве русского народа, Русь в Галичине погибнет навеки”. Хотя вся интеллигенция знала русский литературный язык, выписывая из России книги, журналы и газеты, но по вышеуказанной причине не употребляла его в разговоре. Разговорным языком у нее было местное наречие. По этой же причине и книги и газеты издавались ею на старинном языке — “язычии”, как его в насмешку называли, то есть на галицко-русском наречии с примесью русских литературных и церковно-славянских слов, чтобы таким образом угодить и Руси и не дразнить чистым литературным языком власти.

Но когда с “Новой эрой” оргия насаждения украинства немцами, поляками и Ватиканом разбушевалась во всю, русская галицкая молодежь не выдержала и взбунтовалась против своих отцов. Этот бунт известен в истории Галицкой Руси под названием “Нового Курса”, а зачинщики и сторонники его под кличкой “новокурсников”. “Новый Курс был следствием украинской “Новой эры” и явился для нее разрушительным тараном. Студенты бросились в народ: созывали вече и открыто стали на них провозглашать национальное и культурное единство с Россией. Русское крестьянство стало сразу на их сторону, и через некоторое время к ним примкнули две трети галицко-русской интеллигенции. Употребляемый до тех пор сине-желтый галицко-русский флаг был заменен носившимся раньше под полой трехцветным бело-сине-красным, а главным предметом тех народных собраний и торжеств по городам и деревням было национальное и культурное единство с Россией.

Возвратившийся в Россию граф Бобринский поднял шум о положении дел в Галичине. У русских властей он не имел успеха, а либеральная пресса тоже не поддержала его только потому, что он был в Думе правый и, как бы по указке, единодушно отнеслась к делу враждебно, считая русских галичан “Националистами, ретроградами”, а украинофилов — “либералами, прогрессистами” (!)

“Новый Курс” захватил австрийские власти врасплох. Согласно австрийской конституции они не могли прямо и открыто выступать против него, да это и невозможно было сделать из-за многочисленности “государственных изменников”. Раньше, когда обнаруживались такие “преступления” у нескольких лиц, их судили, сажали в тюрьму. Теперь же все свершилось вдруг, и нужно было иметь дело с сотнями тысяч “изменников”, государственную измену которых невозможно было доказать.

Но власти не дремали и выжидали случай, чтобы было за что зацепиться, и подготовляли целый ряд процессов о “шпионстве”, из коих первый начался в 1913 году накануне мировой войны. Между тем, они преследовали проявление русского духа намеченными заранее мерами. Чтобы оказать помощь учителям-украинофилам, власти решают ударить по крестьянскому карману. Они обильно снабжают кооперативы украинофилов деньгами, которые дают взаймы по деревням только своим приверженцам. Крестьяне, не желающие назвать себя украинцами займов не получают

Выборы в сейм сопровождаются террором, насилием и убийствами жандармами русских крестьян. Украинофилы пользуются на выборах и моральной и финансовой поддержкой власти. Имя избранного громадным большинством галицко-русского депутата при подсчете голосов просто вычеркивается и выбранным объявляется кандидат — украинофил, получивший менее половины голосов. Борьба русских с украинофилами усиливается из года в год и продолжается под страшным террором вплоть до мировой войны, — войны немецкого мира со славянством.

В самом начале этой войны австрийские власти арестуют почти всю русскую интеллигенцию Галичины и тысячи передовых крестьян по спискам, вперед заготовленным и переданным административным и военным властям украинофилами (сельскими учителями и “попиками”) с благословения преусердного митрополита графа Шептицкого и его епископов.

Арестованных водят из тюрьмы в тюрьму группами, и по пути на улицах городов их избивают натравленные толпы подонков и солдатчины. В Перемышле озверелые солдаты изрубили на улице большую партию русских людей.

За арестованных и избиваемых русских священников добровольно заступаются епископы-католики: польский и армянский, а униатские епископы во главе с Шептицким, несмотря на просьбы жен и детей, отказывают в защите своим русским галицким священникам. Этого нужно было ожидать: они же и предали их на убиение.

Арестованных вывозят вглубь Австрии в концентрационные лагеря, где несчастные мученики тысячами гибнут от голода и тифа. Самые передовые деятели после процесса о государственной измене в Вене приговариваются к смертной казни, и только заступничество испанского короля Альфонса спасает их от виселицы. В отместку за свои удачи на русском фронте, улепетывающие австрийские войска убивают и вешают по деревням тысячи русских галицких крестьян. Австрийские солдаты носят в ранцах готовые петли и где попало — на деревьях, в хатах, в сараях — вешают всех крестьян, на которых доносят украинофилы, за то, что они считают себя русскими.

Галицкая Русь превратилась в исполинскую страшную Голгофу, поросла тысячами виселиц, на которых мученически погибали русские люди только за то, что они не хотели переменить свое тысячелетнее название.

Эти зверства и мучения — с иллюстрациями, документами и точными описаниями — увековечены основанным после войны Талергофским Комитетом во Львове, издавшим их в нескольких томах.
Такова история происков Ватикана, поляков и немцев в насаждении ими украинства на Карпатах среди издревле русского населения Червонной Руси.
Украинское движение в Галичине под руководством Германии продолжалось и после первой мировой войны. В это время появился для нее новый термин: Западня (Захiдня) Украина, в которой была организована тайная военная организация (УВО), превратившаяся впоследствии в организацию украинских националистов (ОУН).

“КРОВАВЫЙ ТЕРРОР”

Читателю нужно помнить, что ниже поданное число жертв — это лишь капля в море общенародного мученичества, слез и крови Галицкой Руси. Немцы и мадьяры бесились, как гады, и причину своих отступлений и поражений старались оправдать неблагонадежным поведением и изменой галицко-русского населения. В манифестах и воззваниях обещали военные и административные власти от 50 до 500 крон каждому, кто донесет на русина. На улицах и площадях галицких городов выкрикивали платные агенты: ловите шпионов! давайте их сюда на виселицы!
И жатва крови была чрезмерно обильной!

Самым тяжелым ударом по душе Карпатской Руси был, без сомнения, Талергоф, возникший в первые дни войны 1914 года в песчаной долине у подножия Альп возле Граца, главного города Стирии. Это был лютейший застенок из всех австрийских тюрем в Габсбургской империи.

Первую партию русских галичан, арестованных по доносам своих же соотечественников,   пригнали в Талергоф солдаты грацкого полка 4-го сентября 1914 года. Штыками и прикладами они уложили народ на сырую землю. Голое, чистое поле зашевелилось, как большой муравейник, и от массы серомашных людей всякого возраста и сословия не видно было земли…
За Талергофом утвердилась раз навсегда кличка немецкой преисподней. И в самом деле, там творились такие события, на какие не была способна людская фантазия, забегающая по ту сторону света в ад грешников.

До зимы 1915 года в Талергофе не было бараков. Сбитый в одну кучу народ лежал на сырой земле под открытым небом, выставленный на холод, мрак, дождь и мороз. Счастливы были те, которые имели над собою полотно, а под собою клапоть соломы. Скоро стебло стерлось на сечку и смешивалось с землей, из чего делалась грязь, просякнутая людским потом, слезами. Эта грязь становилась лучшей почвой и обильной пищей для неисчислимых насекомых. Вши сгрызли тело из-за теплой крови и перегрызали нательную и верхнюю одежду. Червь размножилась чрезвычайно быстро в чрезвычайном количестве. Величина паразитов, питающихся соками людей, была равно грозной. Неудивительно поэтому, что немощные не в силах были с ними справиться. Священник Иоанн Мащак под датой 11 декабря 1914 года отметил, что 11 человек просто загрызли вши. Нужда и нищета дышали на каждом шагу скостенелой смертью.

Каинова работа галицко-украинской интеллигенции достойна самого острого публичного осуждения. Между доносчиками-учителями были отвратительные типы (следует перечисление. — Ред.). В документальной части Талергофского Альманаха (вып.1) находим характерный донос плац-коменданту во Львове, в котором доносчик, Алоизий Божиковский, пишет между прочим следующее: “Питая безграничную симпатию к австрийским вооруженным силам, обращаю внимание высокого плац-комендантства на каноников-москвофилов львовского компрометирующего материала. Фамилии этих священников: о.Билецки, о.Пакиж, о.А.Бачинский, о.Д.Дорожинский — известны российской охране, с которой они вели переписку до последнего момента”…
Рекорд и наибольший успех, достигнутый в состязаниях доносительства, стяжали горе-политики: доктор Кость Левицкий, председатель парламентского клуба, львовский адвокат, свидетель на венских процессах, автор многоч исленных устных и письменных доносов, и Николай Василько, австрийский барон, глава буковинского украинского парламентского клуба, бывший грозою на Буковине еще накануне войны.
Доносами были заполнены все газеты украинских партий и в Галичине, и в Буковине, особенно “Дiло” и “Свобода” занимались этим неморальным ремеслом и были информаторами австрийской полиции и военных штабов. Пропасть явных и анонимных доносов сыпалась, и на основании этих заведомо ложных писем падали жертвою совсем неповинные русины не только со стороны немцев и мадьяр, но и от рук своих земляков. Так украинские “сiчовики” набросились в Лавочном в Карпатах с прикладами и штыками на транспорт арестованных, чтобы переколотить ненавистных им “кацапов”, хотя там не было ни одного великоросса, а все были галичане, такие же, как и “сiчовики”. К сожалению, эти стрелки, прославляемые украинскими газетами как народные герои, избивали родной народ до крови, отдавали его на истребление немцам, сами делали самосуд над родными.

Здоровое ли это явление — хотя бы “сiчова” псня, записанная крестьянином с.Кутище Бродовского уезда П.Олейником:
Украiнцi пють, гуляють,
А кацапи вже конають.
Украiнцi пють на гофi,
А кацапи в Талергофi.
Де стоiть стовп з телефона,
Висить кацап замiсть дзвона.
Уста очi побiлiли,
Зуби в кровi закипiли,Шнури шию переiли.

Большевики и украинский сепаратизм

Огромный удар по православию и москвофильству нанесли большевики. Первыми жертвами были те, кто считал себя русскими как “белогвардейские недобитки”.
Вообще, большевики более всех других оказались учениками униатских “самостийников”. Созданная при Петлюре не легитимная “Украинская Автокефальная Церковь” поддерживалась большевиками: “Советской властью была предоставлена свобода украинским общественным деятелям по созданию “национальной украинской церкви”

Помещенная в “одном из советских украинских журналов иллюстрация “иерархов Украинской Автокефальной церкви” на которой изображены 28 “епископов”, которых называют “борцами за украинскую церкву”. На иллюстрации они представлены в прекрасных предреволюционных архиерейских облачениях, заграбленных из ризниц православных архиерейских храмов во время томления православных епископов в советских тюрьмах. Сшить подобные облачения во время революционной разрухи и по закрытии большевиками монастырей не было возможности и посему остается заключить, что эти облачения попали к автокефалистам из-за грабежа…

(вся статья здесь  http://mirmagdalina.ruotechestvo.org.ua/statyi/stat_261102.html)

P.S. Вышеизложенная историческая работа  православного эксперта и активиста Кирилла Фролова  ярко иллюстрирует  роль определенных сил  в разделе России.  В интересах наших Западных «друзей»  вероломно действовали ,  научаемые католиками,  их собратья —  униаты- люди, которые ради своей  материальной выгоды , сначала предали свою веру православную, а затем  готовы  были идти на любые преступления в борьбе за земные интресы. А также и иных сил « пятой колонны» России — либералов и коммунистов, которые  всячески  поддерживали сепаратистов.  

20 декабря госдума по инициативе депутатов-коммунистов приняла закон, предусматривающий наказание за «призывы к нарушению территориальной целостности России»

Между прочим   В.И. Ленин был ярым сторонником права наций на самоопределение и всячески поддерживал отделение   «угнетенных»  наций от наций-угнетателей. Вот что он писал:

Все, кто нелицемерно, не по-зюдекумовски, не по-плехановски, не каутскиански хочет признавать свободу народов, право наций на самоопределение, должны быть против войны из-за угнетения Польши; — за свободу отделения от России тех народов, которых Россия теперь угнетает: Украины, Финляндии и пр. Все, кто не хочет быть на деле социал-шовинистом, должны поддерживать исключительно те элементы социалистических партий всех стран, которые прямо, непосредственно, тотчас работают за пролетарскую революцию внутри своей страны.